Название: Взгляд
Автор: TenKetsu
Пейринг: ХитсуХина, ХитсуРан.
Жанр: мини, G
Предупреждения: Возможный (даже не возможный, а неизбежный) ООС, ангст.
Дисклеймер: Все права принадлежат Кубо-сенсею. Переживания лично мои.
От автора: Глаза - зеркало души.
Время течёт, медленно, но течёт, неизбежно меняя всё вокруг. Это моя фантазия насчёт того, каким всё будет, когда Тоширо вырастет. ХитсуРан я представляю слабо (страшно даже подумать, что мне это когда-то нравилось), поэтому не удивляйтесь, если он будет натянутым и неправдоподобным.

Почему так трудно смотреть в глаза другому человеку? Почему уже через несколько секунд тут же хочется опустить взгляд, прекратить это? Наверное, потому что в глазах ты видишь правду. Жестокую и неумолимую. Глаза не могут лгать. В них видишь истину, которую не можешь отрицать, какую бы боль она не причиняла. В них видишь настоящую сущность человека. А её знать не всегда удобно для своего душевного спокойствия. Лучше всего верить в тот миф, который ты создаешь для себя. Легче приписывать ему те черты характера и образы, которых на самом деле нет. Удобней всего обманывать себя и жить в иллюзии. Хинамори знает это, как никто другой. Но нужно чётко разделять мечты и реальность. И она это понимает, вглядываясь в пронзительные, с льдинкой в глубине, сине-зелёные глаза Тоширо. Словно свежий крепкий ветер врывается в теплицу с цветущими сливами, разорвав уютную, тёплую атмосферу оранжереи в клочья, коснувшись зеленых листьев и сорвав нежные лепестки цветов.
- Что тебе нужно, Хинамори? – нетерпеливо спрашивает он, хмуря белоснежные брови. – Не молчи, - почти приказывает он привычным тоном капитана. Момо вздрагивает. Да, должно быть, именно так он и отчитывает своих подчиненных. Эти слова ножом режут по сердцу: уж чего-чего, а то, что Широ-тян будет говорить с ней таким образом, она никогда не ожидала. В глазах начинает щипать, она сглатывает комок, вставший в горле, и открывает рот, чтобы произнести то, что давно не дает ей покоя.
- Тоширо, ты где? – неожиданно раздаётся за спиной Хитсугайи уверенный в себе, энергичный голос Мацумото Рангику. Он оглядывается и на долю секунды уголки его губ приподнимаются в улыбке. Хинамори тоже невидящим взглядом окидывает фукутайчо. Её золотистые волосы собраны на затылке, но так небрежно, что несколько локонов ниспадают прямо на плечи. Формы по-прежнему норовят покинуть хакама, розовый тонкий шарфик обвился вокруг кистей рук. Взгляд Хинамори перебегает на начищенный до блеска значок лейтенанта, но тут она опускает взгляд.
- Сейчас, Рангику, подожди ещё пять минут, - насупившись, отвечает Тоширо. Его глаза снова устремлены на Хинамори. Он ничего не говорит, но по зависшему в воздухе напряжению Момо понимает, что ему сейчас не до неё.
- Ничего, я в следующий раз подойду, - выдавливает она и направляется к выходу. Хитсугайя кидает ей вслед недоуменно-раздражительный взгляд и оборачивается к Рангику.
- Что она спрашивала? – любопытно спрашивает Мацумото, теребя цепочку кулона, висящего у неё на шее.
- Так…Ничего особенного,- отмахивается он.

Дыхание перехватывает, в боку колет, а она бежит. К ней приближаются два стража ворот, но завидев белоснежное капитанское хаори, возвращаются на свои места. Ей просто необходимо снова очутиться там, где всё началось, поэтому она мчится, несмотря на позднее время и физическую усталость, оставшуюся после тяжелого трудового дня.
Ножны, в которые вложен Тобиуме, больно колотят по бедру. Ночной воздух приятно холодит кожу. Знакомые улицы, вековые деревья, тогда бывшие саженцами, небольшое озеро с почерневшей водой и серебристой рябью. Вот он – стоящий на отшибе от всех других дом. Хотя уже не дом, а просто развалины. Столбы, поддерживающие крышу, прогнили и обвалились., хрупкая черепица обрушилась, придавив собой всё, что под ней было. Время наложило на жилище свой разрушительный отпечаток.
Отыскав более-менее уцелевший участок Хинамори, тяжело дыша, опустилась на место и подняла взгляд на тёмное небо. Рваный полумесяц тускло освещал мир, редкие облака кляксами расплывались по небосводу, закрывая маленькие точки звёзд.
- Всё так изменилось, - шепчет Момо. По щеке катится слеза, обжигая кожу.
Время наложило отпечаток на всё. Вот и сейчас на том месте, где раньше было крыльцо дома, сидит Хинамори Момо, капитан 5 отряда. Её внутренности скрутило жгучее чувство ревности и до боли знакомое чувство невзаимной любви. А 125 лет назад здесь сидела ученица Академии шинигами и была счастлива. И тогда рядом с ней был Тоширо.
Все изменилось – взять хотя бы внешне. Хинамори немного вытянулась, её формы округлились, она стала изящной и милой женщиной. А Хитсугайя стал невероятно высоким, широкоплечим и ещё более серьезным. Единственное, что в нём осталось от вздорного Широ-тяна – это небрежно взъерошенные светлые волосы. В его взгляде теперь сквозило хладнокровие, немного высокомерность, мудрость и вполне обоснованная самоуверенность. Он стал чуть ли не самым лучшим капитаном во всём Готее. Что же до Момо, так она, получив в управление целый отряд, всё же не смогла избавиться от робости перед остальными капитанами, но относилась к своим подчинённым лучше, чем все вместе взятые. У неё со своим лейтенантом было потрясающее взаимопонимание. Только её фукутайчо замечала постоянную грусть во взгляде Хинамори, даже когда та улыбалась.
- Это ведь из-за Хитсугайи-тайчо? – спрашивала обычно умная не по годам девушка, снова видя заплаканные глаза Момо. Хинамори всегда молчала и отводила взгляд. А лейтенант, проклиная собственное бессилие, злилась и ударяла кулаком по столу, отчего тот неизбежно ломался.
- А я вот пойду, - решительно заявляла она, - и открою ему глаза.
- Нет! – поспешно восклицает Хинамори. – Всё в порядке. Я скажу всё сама.
Фукутайчо оглядывает её недоверчивым взглядом. Вздыхает и отправляется за гвоздями – чинить стол.
Вспомнив этот случай, Момо горько улыбается. Она думает о прошлом – времени, когда Тоширо был маленьким. Был не таким, как сейчас. Был смешным и был другом. А сейчас она робеет перед ним, точно так же, как и перед остальными капитанами. Первым звоночком к этому стало то, что он стал болезненно реагировать почти на все её слова в его адрес.
- Пойми, Хинамори! Это уже всё в прошлом. Всё изменилось, я изменился. А ты погрязла в прошлом. Пойми, я уже не маленький, - повторяет он, упираясь тяжелым взглядом в Момо. Она моргает и опускает голову, как бы извиняясь. Привкус страха и неловкости в её сознании теперь неизбежно сопутствует Тоширо.
- Погрязла в прошлом, - грустно произносит она, разглядывая яркую, единственную на всём небосклоне звезду прямо над её головой. И с ужасом понимает, что Широ-тян, её Широ-тян и в самом деле вырос. От того Тоширо, что она знала, осталось совсем немного. На этом фоне уже вполне естественно смотрится то, что она ему больше не нужна. Вряд ли в этом виновато его взросление, скорее то, что Хинамори больше не нуждается в его защите. Он считает, что тот, кто заслужил пост капитана, должен сам за себя постоять. И ему нет теперь нужды о ней заботиться. А вот самой Момо он нужен не как защитник, но как самый родной и любимый человек. Именно так – любимый. Она поняла это совсем недавно. Хинамори пыталась об этом сообщить, но каждый раз их прерывала Рангику под самыми незатейливыми предлогами, а однажды в тёмном закоулке Готея Момо заметила их вместе, сплетшихся в страстном поцелуе. Хинамори, как бы глупо с её стороны это не было, никогда не могла представить, что Тоширо может с кем-то целоваться. Тем более с Мацумото. Ей вспоминаются слова: «…даже Мацумото признала во мне мужчину…» и она только видя их вместе, понимает весь страшный для неё смысл этой реплики. Больной укол в сердце, заставляющий горько улыбнуться и понять, как же сильно ты его любишь. От этого ещё хуже. Потому что ей никогда не стать для него кем-то большим, чем другом. А вот меньшим – пожалуйста.
Выход один – отринуть это всё. И прежде, чем отречься, в душе Момо остаётся только одно желание.
Темные улицы, освещенные бумажными фонарями. Казармы 10-го отряда. Она добралась на удивление быстро, почти не помня, как прошла этот путь. К её счастью, в окне Тоширо горит свет.
Поспешные шаги. Необычно громкий стук. Шорох раздвигаемой двери. Снова пронзительные глаза. Несколько секунд она упивается этим взглядом, чувствуя страх, приятно щекочущий нервы.
- В такой поздний час?.. – недовольно начинает Хитсугайя, но обрывается. – Ты плачешь? – менее сурово и даже как будто испуганно спрашивает он. Момо не отвечает, приближается, поднимается на цыпочки и касается его губ, замерев в таком положении на минуту, не больше. Пораженный Тоширо тоже замирает, а она отстраняется, отворачивается и кидается прочь, чтобы никогда больше с ним не заговорить и никогда больше не взглянуть в холодные  глаза.